– «Деньги принесли?» – снова спрашивает меня она. Огрызаюсь: «Претензии принес!» – «Что такое, молодой человек?», «да всё сломалось!». Ну, она крутит свои амулеты, смотрит на меня через хрустальные шары, и сама натурально пугается! Знаешь, сворачивает все так быстро и говорит «Я помочь не могу. Не сберег ты…».  «Э не не! – прям кричу я. – Как же мне теперь жить?» А она в сторону разводя руками: «Нетрадиционная медицина теперь бессильна». «Что же делать?» – «Идите к традиционной, если очень надо».

– Да погоди, только запутал… Кто такая традиционная медицина? Которая заговорами-травками в традиции волхвов всех лечит?

– Скореё наоборот, которая из традиции большой медицинской науки всем светит.

После ночной катастрофы Иван потерял не только внутреннеё состояние, но и всякое спокойствие. Его шарик стал тяжелым как бильярдный, и после нескольких соударений оказался в угловой лузе: в домике лузера-соседа. Тот не отказался оказать моральную помощь, с пониманием принял Ивана. Даже заверил, что по правилам традиционной медицины, в порядке неотложной медицинской помощи надо скоренько выпить и ушел в барный угол комнаты. Вернулся с коньяком и извинением, мол бутылку Джонни как и обещал – оформил в день обмена золотыми ключиками с Карабасом. Учитывая ситуацию и три бессонных ночи, Иван не сопротивлялся и суетливо поведал как после третьей ночи с теми же побегами от квадрокоптеров снабженных винтами-ножами, добежал до её дома построенного немецкими военнопленными. Допив первую чарку (не чокаясь!) сосед пытался разобраться в сумбуре истории:

– И что же она увидела второй раз? Что её напугало?
– Что-то говорила про избитую ауру головы. Какая-то получалась черная корона.
– А ты уверен в её адекватности?
– Слова вроде разумные говорила, да и репутация.
– Слова ничто! Я вот – ментов могу любыми словами прогрузить, и что от этого изменится! Прекращал бы уже слова слушать. А то, как Иван-дурак, в любую сказку поверишь! Главное все слова произносить с огромным пафосом, для пущего эффекта рекомендуется делать многозначительные паузы и смотреть ввысь, романтично-затуманенным взором намекая на незримую, но оттого не менеё материальную, связь с каналами передачи откровения, недоступными оку простого смертного ака ты – Джонни.

– Вспомнил! Она когда рассматривала меня, спросила: «какое первое имя?»
– В смысле отчество? Как у англичан второе имя-аналог?
– И я не понял, а потом «Чёрт! Предки же рассказывали, как после родов долго спорили о имени. Так что первые две недели я был Петровичем». «Вот! Вот тут-то и ошибка» – испугалась тётка. «Как исправить?» «Уже никак. Сам. Только сам.»

Несмотря на три рюмки коньяка, Иван тараторил очень сумбурно:

– «Ну может какой заговор? Или сбор?» а она всё своё: «Традиционная медицина бессильна». Я аж не выдержал: «Вы же в КГБ служили?» Но вместо ответа Зоя неопределенно переспросила «Что за инсинуации, молодой человек? Вы по какому вопросу?»
– Во! Я также и подумал, судя по твоим рассказам, она мне напоминает одного человека… Семёныча. Он, кстати, что-то про самолеты ответил?
–Ему я не сразу дозвонился… Вначале какой-то иностранный голос оператора, в общем эксгебешник теперь в Лондоне.
– Так и что он из Лондона тебе сказал?
– Это я вначале ему все сказал, мол «Вы специально только днем встречались со мной!». «А вы как хотели? В постели встречу?» Короче, типа уже все продал, теперь претензий заграница не принимает. Соседей надо было спрашивать заранее.
– И чего ты соседей не спрашивал?
– Да тут кроме тебя – никого нет. – А тебя тогда спросить не догадался. Думал ты же как бомж  – какие тебе самолеты…

Иван осматривал хибарку Игоря. Это конечно была не хижина дяди Тома, но если тот продолжит жить в мире философии, а не реальности, то скоро перегонит даже хижину дядюшки Тыквы из мультика про Чиполлино.
– Ну а сам? Что по флайрадару не проверил?
– Да и сам хорош –не догадался! Но дедку прям плачу-кричу: «Вы же понимаете – мой дар пропал!» А он: «наблюдайте, может быть это частный случай. Борт Номер один тут иногда летает».
– Дай-ка угадаю?  Вторая ночь – тоже самое.
– И мой шарик прям на глазах сдувается. На третью ночь ощущал себя реально как комарик на воздушном шарике!.
– Да они и не летали раньше тут. Так что на дедка наговаривать-то нечестно. Да и себя не кори, это все издержки современной науки. Думаем если что-то неизмеримо, то того и нет. А на самом деле – даже если измеримо, не особо есть. Это какое-то нововведение с полетами.
– Ага. Я уже разузнал: на самом деле – только что перевели схему полетов… Причем, только на ночь – потому что нагрузки Московских авиаворот видите ли выросли. А тонкие лоббисты летать над элитными поселками запретили – уж лучше над Московскими кварталами, обычные москвичи даже если не выспятся, ошибок в законотворчестве не допустят, так что это не страшно. Не то что депутатики.
– Ну ладно-ладно, так куда тебя отправила дама из КГБ?
– Я ей было про гарантии ее работы попытался напомнить, а она: «Тут гарантии может дать только конститут», тьфу, Гарант Конституции. – Ваня уже был нетрезв. – Что же мне к нему обращаться? К начальнику молчалок и мочалок, ко всея-МАЧОльнику? Хе-хе…

Игорь умильно смотрел на Ваню: не ожидал такой бурной реакции на алкоголь.

– На чем разошлись-то с этой Эзотерщицей?
– А ни на чём! Спросил, что сейчас-то делать, пока до МАЧО не добрался. А она «Наблюдайте ощущения»
– И что еще?
– «Наблюдайте и докладывайте!», я вспылил: «Так точно, товарищ Полковник!» Разозлился и ушел.
– Ушёл и ушёл, но я главного не понял – при чем тут самолеты?
– Ну как же, Иваныч… Пойми: первая ночь в домике – сразу НАЧАЛИ шуметь самолеты. А первый ну совсем громадный!
– Видимо Ан-124 или даже Мрия, что-то сверхтяжелое. 224й лётный отряд тут работает – опять какой-то спецгруз в Сирию или что-то санкционное. – со знанием дела объяснял Сосед.
– А потом еще еще и еще…

Иван сорвался, накрыли ощущение отчаяния и беспомощности: стал бить себя по голове, и даже головой об стену… Всхлипнул:

– И тут дар пропал.
– Что за дар-то?
– Просто дар. Просил у тётеньки она и дала.
– А он был вообще?
– А деньги откуда? Да ты бы меня видел пару лет назад. – Иван при этом обвел руками жилище соседа, мол «жил я не лучше чем ты тут».
– Может это к лучшему тогда? Чтобы ты понял, что деньги не главное!
– Да я не про деньги! Это же как… словно я был с детства слепым, но однажды увидев мир… как теперь снова опуститься во тьму? Страшно по-настоящему.
– Вот и говорю – к лучшему. чтобы ты стал разбираться в себе и в мире? Увидел бы что нет тьмы, нет света.

Иван хотел съязвить, что категория «видеть» не возможна без сущностей «света и тьма», но было не до шуток.

– Слу, я конечно слышал как ты ментов грузил – что вроде как ничего и нету… только и дара теперь нету. Так что твоя философия меня не спасет.

Бутылка заканчивалась. Но Игорь не переживал.

– Ладно, успокойся. Я все равно не понял. Давай попробуй объясни – в ощущениях.
– В ощущениях. Принимать решения после того визита стало легко: ощущения в грудине – словно золотой крюк тебя приподнимает, как золотую рыбку дразнит – мол этому можно помочь. И прям распрямляешься, Плюс 10 килограмм к антигравитации. Я теперь-то понимаю, точнее чувствую, что значит «гора с плеч».  Но вот теперь – этого нет…Интуиция меня начала подводить. Печаль.

– Ну в сложившихся обстоятельствах это нормально, просто в дальнейшем исходи из того, что все мудаки, пока не доказано обратно.

– Вот до чего же приятно бухать с гоп-философом!

– Да только ты сам пацаньчик крепкий. Ты про ощущения-то колоться будешь?

– Ощущения… Ощущения…. После моего визита к тетушке: тело словно растянулось, надулось – легко стало, и в голове – пустота и ясность.
– Так-то… Понимаю. Натянуло тебя тогда – растянуло. Как нашего Президента ботоксом и всеми калогенами накачивают, ибо не гоже презику быть сморщенным, что тогда про потенцию державника женщины подумают, а политики про потенциал державы?!
– Не думал, что я как президент.
– И не думай! Вот это все ты: «я-подумал-яподумал» Говорил же сразу: не надо было думать – и отказываться пить с правильным человеком!

Ваня пристыженно оглядел комнату еще раз: по непонятной системе стояли различные бутылки: полные, пустые, початые. Игорь же продолжал.

– Но натягивает тебя, это как бы… как бы растягивает – за концы как простыню, как… как улыбку за гвоздики, или даже за косичку, хех. Или как современные девушки любят чтобы их привязали-растянули в постели или даже над ней. Чувствуешь?

Иван задумался, но не об ощущениях, а откуда сосед успел приключиться и в таких делах, видимо после ухода жены, на философа набросились страстные поклонницы творчества.

– Примерно. Это получается, как в детстве, лопнувший как я резиновый шарик… я такой давал отцу кусочек и просил надуть, и он его втягивал в рот, скручивал и получался маленький шарик. Я бы сам низачто не смог бы так сделать! Сил не хватало – ни губам ни легким…
– Вот! И тебе надо так снова из себя шарик сделать. Но это только для начала…
– … а потом он брал это шарик и щёлкал об мой лоб. Как же это было страшно!
– Вот так и выходят от таких просветительниц принужденно счастливые и также рано или поздно сдуваются или взрываются. Пойми же, Просветление, это когда ты пространство разглаживаешь не с концов – а от себя. Не даром же говорят: «спасись сам и мир вокруг тебя спасется». Всё изнутри. Всё в тебе.
– Это как атомный взрыв получается? Раскатывающий в гладь все вокруг по окружности?
– Термоядерный ты мой. Это скорее как апчхи! Француженки же говорят: один чих – это миллиоргазм. В одной точке мурашки –а потом по телу волна побежала.
– Миллиоргазм? Получается – сто чихов – равно одному оргазму?
– Да хоть обчихайся! Ума в твоей пустой голове не прибавится!

Разочарованный Игорь посмотрел на бутылку. Она тоже была пуста. Встал и поставил ее в “Угол пустоты”, перешел в “Красный уголок” – там стояли бутылки красного вина.

– Откуда у тебя столько?
– Да дарят разные.
– Ты же не доктор!
– Я доктор человеческих душ. Многие хотят разобраться в себе. Даже наши Лёлик и Болик на Ладе-Гранте. Они же сами первые меня стали спрашивать о Платоне. Так что они в каком-то  смысле подшефные мои.
– Менты-то? А почему Лёлик и Болик?
– Потому что один все на «Ля-Ля» мастер, а второй больно сделать грозится.
– Да я заметил.

– Вот эти три бутылки, кстати – от них. Но они, падлы уже прошарили солипсизм: всякое говно приносят, и смеются, мол сам же учил что разницы нет! – Игорь поднял бутылку. – Предлагаю красным продолжить. Знаешь что красное полезнее белого?
– Почему? С любого же хмелеешь
– Это я тебе как доктор говорю: Белое пьешь – потом в туалете беленьким писаешь. Красное пьешь…
– Потом в туалете снова беленьким.
– Во! Значит в организме с красного-то что-то остается!
– Но вернемся к нашим шарам.
– Да. Хочу понять, как же стать таким «чихом»?
– Не столько понимать надо, но и видеть. Чувствовать – что пространство оно все мятое. – это и есть преобразование Абсолюта Браммы в реальность.
– Какого браммы? Как перевести в граммы?
– Адвайтисты говорят: Брамма спит. Брамма смотрит сон. Весь мир – сон Браммы. И ты – сон. Но хорошая новость: значит – ты тоже Брамма!

Иван явно подвис. Довольный эффиектом Игорь откинулся на софу.

– Так вот. Спим мы на простынях «реальности» и постоянно их мнем. В этих помятастях могут быть пятна сока и удовольствия, лужи спермы и даже капли крови – возможно терпкого, как это вино, первого раза, а могут быть скомканности от кошмаров (вплоть до луж и пятен кала – можно же обосраться и обоссаться от того что видишь), а задача твоя все это разглаживать.
– Это же какая осознанность нужна? У тебя-то получается?
– Это днем осознанность, а к ночи – новая борьба на простыне. Как покрутишься в постельке, поймешь как сложно дойти до растянутой идеальной плоскости над миром. Особливо, с учетом того, что растягивая – тоже злишься и этим сверхчувствительная простыня – сразу реагирует.
– Да и моя явно среагировала.
– Ага и стошнила. Но есть, как вы молодые выражаетесь, лайфхак. Я его называю «Коты и маги». Не в смысле супа. Так что вначале надо еще выпить.

То ли среагировав на слово «суп», а может на «коты», в комнату зашел кот. Разлив еще по одной, Игорь продолжил лекцию.

– Можно же не только разглаживать в дзен пустоты, можно и наоборот – строить целые города, т.е. моделировать пространство. Но это дело ответственное и рискованное. Представь, как заместо кошки в дом запустить енота. Эти «постируны» своими лапками все хотят вроде бы разгладить, но получается такой бардак и помойка. И получается разглаживать элементарно проще, и вроде даже гордится нечем, но я за то чтобы просто делать свое дело, без архитектурных премий, дворники тоже нужны. И это точно намного круче чем хаос неуправляемого градостроительного моделирования наших последних мэров. – вот это реально еноты! Куда лапками дотянутся – всё бабло отмывают.
– Что же, в каждый дом по кошке – и заживем как мышки?
– По-разному конечно. Вот, была у меня до жены кошка. Царевна! И отношение соответствующее. Даже с едой – особое. Я бы даже сказал – уникальное. Не любила она её. Нет, я понимаю когда мышь-еда не любит кошку. Но вот чтобы наоборот. А эта – не любила любую еду. От слова «совсем». Но худая кошка плохо с пространством работает, приходилось мне её каждый раз излавливать,  и принудительно запихать кусок (не мыши) в рот, бедняжка орала и царапалась. Как те мышки что давились но жрали кактус. Только после первого куска кое-как включалась и начинала есть. Три ветеринара обследовало – ничего не нашли, коллегиально поставили диагноз «дура». Который она старательно подтверждал…
– Похоже на ту семью, которая не могла понять – чего же в организме не хватает новому котенку, если тот ест полиэтилен. Ветеринар ответил, что не хватает мозгов.
– Зато красивая была. Но сейчас, мой Иваныч – лучший кот! И погладить и разгладить пространство. А еще: бесплатный эко-тестер: я ему и колбасу и всю молочку даю попробовать. Знаешь же у животных супер-обоняние, они всякую химию не жрут, натюрлихь продукт!

Как раз в этот момент, объект обсуждения за спиной Игоря отчаянно пытался сожрать целлофановый пакет.

– Что-то и твой похоже в котёнка превращается. – усмехнулся Джонни. – А ты? Сам умеешь раздвигать и сдвигать пространство?
– А оно мне надо? То что Иваныч не додвинет, мне что, за ним доделывать? Мне и так хорошо. Гладь же не в доме должна быть, а в сердце. Когда Сяо решивший стать учеником Дзен зашел в дом великого Дао, то был поражен вонью нужника, пронизывающему все жилище. И светлый лик Мастера не мог нейтрализовать шока. Но благодаря рези в глазах, Сяо понял все величие Учителя. И просветлел.
– Эх…. Нет, слабый я ученик.
– Ну тогда иди в Поликлинику.
– Это место силы?
– Это место традиционной медицины. Раз нетрадиционная тебе не годится!
– Слаб же я. – вздохнул Джо.  Да что там. Я боюсь этих людей с административным хлыстом. Видимо – фобия.
– А ты в Принца Персии, тоже боялся в детстве играть? Воспринимай любую бюрократическую систему как Квест. И все будет просто.
– Не будет! Даже в поликлинике мне не по себе, уже у окошка регистратуры. Мне прям кажется, что бабка с той стороны рявкнет мне: «Ага! Страховой полис-то ты только месяц назад получил, а всё уже изменилось и тебе нужен новый! Теперь тебе надо поехать на другой конец города, пройти по веревочному мосту над кипящей лавой, убить дракона, открыть золотые врата, и там жирная тётка в вязаном свитере решит – выдавать тебе полис или добавить ещё испытаний»
– Ну так в чем проблема, мальчик? Видишь? Тебе уже подарили компьютер и закачали игрушку. Осталось только её пройти.

Задумались. Сказывалось два литра употребленной тормозной жидкости. Первым очнулся Игорь.

– Только знай: Игра умеет поднимать уровень сложности. Предлагаю анонс завтрашней игры: в Солнцевском районе заработал пилотный проект трёхуровневой системы здравоохранения. Так что готовься, в конце 3-го уровня, Ваня, ты борешься с боссом в виде главврача! А пока что пора спать. Оставайся в этой комнате – кошмары сюда не придут. Правда тут не тише чем у тебя.

– Думаю, сегодня меня самолёты мучить не будут: только вертолёты!