Раз уж и правда судьба моим произведениям иметь гриф «18+», продолжаю. Чем отличается писатель от журналиста? Второй должен подбирать слова.

***

… 34 123007 – цифры на почтовом извещении. Хорошо, что не судебное. Значит ответ про конкурс. Паспорт с собой. Время есть сбегать на почту. Пофиг, что льёт на улице. Перебежками по бордюрам. Можно не тянуть носок – все равно брюки будут мокрыми. 300 метров до ступенек. На них удачно обогнал вальяжного для ливня пенсионера – очередь короче будет. Открываю стеклопакет двери почтового отделения. Внутри 9 человек. Очередь не движется. Был бы свободный стул – присел бы зарисовать персонажей – очень удобно, когда все статичны. Но нет ни стула, ни блокнота. Только телефон для заметок.

Я в очереди за лысеющим технарём, за мной – вольяжный пенсионер. Перед окошком выдачи – безразличный товарищ, за ним – нетерпеливый паренек. И пара диверсантов: девчонка в маскировочной куртке, а с ней паренёк – у него, наоборот, маскировочные штаны.

Мне же до окошка не добраться – очередь за «я только спросить» готова выкинуть под дождь. Хоть и интересно, что за черепашка там внутри? Тишина разбавляется стуком дождя. Неожиданно проскрипела почтальонша, вывалив кипу пакетов на подоконник. Понятно – собирала заказы с алиэкспресс для любителя китайских безделушек.

– Товарищ, подпись!

Картинка задвигалась. Товарищ черканул и радостно убежал со своей охапкой из Китая. Следующий – нетерпеливый паренек наконец-то достоял свою очередь, протянул бумажку.

– Это вам заказное – в соседнюю дверь.

Полный разочарования, растерянно без слов, он тоже прошел к выходу. Не выглядывая из окна, сотрудница отреагировала на безмолвный вопрос очереди:

– Что же вы такие нетерпеливые? Вы же видите – я ищу. Как-будто я стою и разговариваю.

Девушка протянула квиток и паспорт.

– Паспорт, – строго потребовала работница. Вместо девушки ответил парень.

– У меня нет. Я в психбольнице. Письмо на меня – вот квиток. А вот паспорт жены. Посмотрите – печать.

– Нужен ваш паспорт! Так что, в следующий раз, – финализировала черепашка.

– Сжечь вас, что ли… – на публику пробурчал парень.

– Вы уже грозились, – с безразличием ответила почтальонша.

-– А сегодня? – язвительно переспросил он.

– Вести себя можешь нормально? – одернула девушка.

– Нет, я не могу, меня заебало это. Бумажки, хуяшки… бюрократы хуевы. Ради какой-то повестки столько нервов. Пенсию не получить с вашей бюрократией хреновой. Я реально вас сожгу нахуй.

Картинка уже не просто зашевелилась, но включила обороты.

– Милицию вызову, – спокойно среагировала работница.

– Вызывайте! Вон опорный пункт – меня все знают. В следующий раз я могу не прийти – в больнице не отпустят. И милиция вам не поможет нихуя!

Почтальонша молчала.

– Мне письмо. Вот бумаги. Вот бумаги, вот – нате смотрите, вот – читайте, берите…

Он тыкал в окно пачкой листов. А за окном прогрохотали шаги, Ниндзя-черепашка подбежал на помощь:

– Что случилось?

– Да ничего! Просто бюрократы. Это письмо на расселение коммуналки нашей! Реально сожгу нахуй.

Как гранату, вырвал из бокового отсека рюкзака девчонки прозрачную пластиковую бутылку:

– Жена моя. Я не могу, меня заебало это – ходить по инстанциям. Бумажки-хуяшки-бюрократия. Я реально вас сожгу нахуй.

– Я сейчас милицию вызову, – так же спокойно пригрозила вторая работница.

– И милиция вам не поможет нихуя. Мне письмо. Мне письмо! Понимаете? Вот участковый мне дал временные бумаги, они намокли под дождем. И паспорта копия, и вот –  социальная карта.

Как картежник, он выкидывал мокрые бумаги на подоконник:

– Вот – нате смотрите, вот документы, блять, о том… – резко забылся, – Реально, сожгу нахуй!

Внутри окна в защиту почтальонши подходил народ:

– Ты себе только жизнь поломаешь.

– Кому жизнь? Вы мне жизнь поломаете? – Вот документы, вот они промокли.

Я пробился поближе к окну. Вместо одной тётеньки у окна оказалось уже четверо. Грузин, ясное дело – начальник:

– Что не так?

– Ментами меня пугаешь.

– Я реально тебя… – с акцентом кулаком пригрозил начальник.

– Да мне похуй.

– Да мне похуй тоже. Сейчас я к тебе выйду, – развернулся грузин.

– Сейчас выйдем!

– Да не надо, – пытались примирить бойцов женщины.

– Я реально тебя сожгу!

Бумаги к этому моменту, как и заявление, перекочевали внутрь окна. Их схватил грузин.

– Я вот этот бумага засуну в твои жопу нахуй!

– Правда чтоль?

– Да… щас я выйду!

Женщины с двух сторон окна хватались за своих мужчин.

– Блять, бензин льётся, не дергай, дура, нахуй! – одернулся парень. – Давай сюда документы! Я пошёл. Расписывайся. И кого хочешь сюда вызывай, хоть ментов. Щас зажигалкой чиркну – все сгорит.

– Пошли! – устало скомандовала жена. И они вышли, не дождавшись документов.

– Шпана! – перевесившись через приёмное окошко, вдогонку выкрикнула первая почтальонша.

Через дверь с улицы донеслось:

– Ругать еще меня будут, совсем охуели. У меня дома – меня пугать! Блять. Гори ты нахуй, и твои бумажки.

Стало тише. Победители схватки приходили в себя:

– В прошлый раз так же было.

– Щас еще хуже хамит.

– Он придет! Он документы-то забыл, – не расходились почтальоны внутри своей коморки.

– Он в тот раз пенсию получал – пожарную вызывали – оштрафовали его на 500 рублей.

– Щазз ему письмо! Я извещение у них не взяла – ну он просто хамит.

– Пусть вот этот номер напишет, тогда, в бланк извещения, если придет, – деловито разложила бумажки более опытная сотрудница и посмотрела на посетителей:

– Что так бензином-то воняет? Потому что плесканул, что ли?

– Потому что дурак! – обосновала первая.

– Вернется, его два раза уже штрафовали. Надо было кнопку нажать и всё, – поучала деловая.

– Да пока кнопка твоя приедет.

– Да хрен! Здесь Надя случайно задела – две минуты не прошло, как прилетели.

– Серьезно? А где кнопка-то? – решила узнать детали своего рабочего места почтальонша. И нащупав кнопку, посмотрела на меня:

– Ваще атас! Мы работаем в дурдоме каком-то.

Я не стал дожидаться своей очереди в дурдом и тоже вышел.

***

Вернулся через два часа, дождь еще продолжался. Но вонь бензина растворилась. Как и очередь. Без проблем получил письмо. Вскрыл:

Спасибо за участие бла бла бла. Бла бла бла. Будем ждать ваших работ в следующий раз.